софит) и рассказывать о себе, и оглядываясь одними лишь глазами, чтобы себя не выдать, мысленно подсобрала информацию: работаю редактором в издательстве детской учебной литературы, родилась в Твери, что ещё, должно быть что-то ещё.

– Смотрите, у нас сегодня будет довольно массивный раунд, главное блюдо одновременно как бы и десерт, – объявила хозяйка. – Это ну, скажем, немало. Но отказываться нельзя! Все помнят: в прошлый раз Настасья отказалась, и сейчас её нет среди нас и не будет уже.

Тут хозяйка внимательно посмотрела на Дарину, у которой уже болели от всех её выкрутасов глазные яблоки.

– Это для новеньких.

– Хорошо, – закивала Дарина. – Я так счастлива, что мне удалось среди вас оказаться, и было бы непростительным с моей стороны …

Ее никто не слушал, поэтому Дарина тут же замолчала. Как только она замолчала, все на неё посмотрели. Она вздохнула: да, на неё все всегда смотрят. Некрасивых людей интересно рассматривать; красивые же все одинаковые.

После вступительного слова хозяйки гости немножко разбрелись, разбившись на группки и компании, кто-то уже схватил пластиковые фужеры и начал цедить из них грушевый сидр с едкой безалкогольной пенкой, все оказались знакомыми друг с другом, и Дарина снова напрягла измученные мышцы глаз – должен же кто-нибудь к ней подойти, она же новенькая.

– Вы же знаете, кто сегодня будет? – спросила стоявшая совсем рядом, почти задевая Дарину плечом, высокая худая девушка у двух, предположим, подруг. – Рудольф, что ли? Вы видели Рудольфа? Он тут или вышел в туалет?

– Внимание! – хозяйка постучала ножиком о жестяное, покрытое капельками ледяного пота ведёрко для дурацких безалкогольных бутылок с сидром. – Сейчас внесут! Готовность номер один! Разговорчики прекращаем! Настраиваемся!

Дарине раньше постоянно снились точно такие сны: странная большая компания в огромном доме за городом, все приглушённо переговариваются, и из предвкушающего сгущения тревоги рождается шёпотное заговорщицкое «удалось достать сегодня, удалось», и потом выносят на блюде, скажем, бумажного отварного цвета ветвистые бронхи, и обязательно нужно съесть кусочек, иначе все обидятся.

– Герман! – объявила хозяйка. – Друзья, сегодня у нас Герман! И не забываем: мы должны съесть Германа всего целиком! У нас есть потенциал, нас двадцать три человека, все взрослые люди. Согласны?

Все замолчали, закивали и заулыбались.

– Герман! – шёпотом выдохнула девушка в кожаных шортах поверх клетчатых колгот. – А он же в прошлый раз Катю не ел? Или ел?

– Да ел он! – толкнула её локтем, допустим, подруга. – И не только ел, кстати.

Дарина мысленно покатала языком внутри рта безвкусное мочало бронха: ни разу ещё у неё во сне не получалось сглотнуть.

***

Всё началось на той вечеринке, где она отказывалась от еды настолько яростно, что какая-то рок-н-ролльного вида девица, вся в безвкусных цепях (лицо при этом у неё было идеальное, гладкое, навеки двадцатилетнее, словно вылепленное из мягкого розового мрамора), насела на неё: почему не ешь турецкий пирог, да я сама сделала турецкий пирог, а вот кюнефе, это сладость такая, бабушкин рецепт, почему не ешь, ты такая худая, а у нас вот принято, чтобы все ели!

– Мне необходимо сбросить ещё четыре килограмма, – подчеркнуто доверительным тоном сообщила Дарина. – Я непростительно растолстела за время карантина и теперь стараюсь прийти в своё привычное состояние.

– Да посмотри на себя! – заорала девица. – Ты же тощая, как доска! Ты, что ли, тоже из этих, анорексичек? Ты чья подруга, ты откуда тут? Алису знаешь? Откуда ты её знаешь?

Дарина вздохнула. Девица продолжала наседать, откуда-то вокруг них образовалась ещё стайка девчонок – тоже гладеньких, как конфетки, – и все принялись щебетать об анорексии, нелюбви к себе, бодипозитиве: обо всём, что к Дарине не имело никакого отношения; вероятно, это был какой-то стандартный party talk, когда толпа малознакомых людей кидается, как голодные собаки на кусок мяса, на подброшенную в компанию довольно безопасную тему, в рамках которой можно как-то раскрыться перед незнакомцами и социализироваться. Одна довольно полненькая девочка сказала, что каждое утро ровно полтора часа, не меньше, измывается над собой в спортзале – именно измывается, настояла она, потому что родители её регулярно наказывали в детстве, и вот она теперь наказывает саму себя, потому что если не наказывать – вырастешь плохим человеком, и вот она выросла, дальше расти некуда, а тело требует регулярных наказаний. Кто-то начал долгую дискуссию про BDSM в контексте этих вот наказаний; одна девушка призналась, что практикует это с обоими бойфрендами и ничего патологического в этом нет, обычная практика, которая просто нравится и никак не связана с детскими травмами и недолюбленностью, тут же зашла беседа о пластической хирургии и липосакции, мол, женщина должна иметь право быть красивой прежде всего сама для себя, поэтому если уж ей хочется какие-то определенные сиськи – мы её осудить не можем; алкоголя всё прибывало и прибывало, и беседа становилась совсем уж надсадной, потому что каждая пыталась рассказать свою историю, перебивая остальных.

Дарина вдруг обнаружила, что держит в руке кусок какого-то липкого сырного пирожка. Его притащила девица, которая спрашивала про Алису.

– Мне просто интересно, сможешь ли ты хотя бы откусить, чтобы попробовать, или у тебя всё настолько плохо.

Дарина помотала головой. Девица потащила её к зеркалу, обхватив за плечи, как задушевную подруженьку.

– Посмотри на себя, где тут худеть, куда тут худеть?

Дарина внезапно решила сказать правду, потому что всё равно все были пьяные и никто уже никого не слушал:

– У меня всё тело – это надутые дряблые белые колбасы, похожие на спущенные дирижабли, которые уже никогда не взлетят. Вот взгляни на мышцу руки, – она подняла руку над головой. – Она будто атрофированная, но в то же время раздутая, словно при водянке, и болтается, как флаг при трауре, видишь? И если мне удастся сбросить вес, то я …

– Бля ты странная! – обрадовалась девица. – Я знаю, с кем тебя надо познакомить! У меня есть одна такая же подруга, вот как ты, в смысле не подруга как ты, ты мне не подруга, я тебя впервые вижу, но она такая же психическая, я вас познакомлю.

– У меня нет необходимости в новых знакомых, – вежливо сказала Дарина.

– Так и у неё нет, – расхохоталась девица. – Просто она ходит в какой-то клуб. Тусовка какая-то для людей с пищевыми расстройствами. Короче, там её починили охуенно, топчик прямо! Она нормальная щас! Жрёт как не в себя.

– И толстая наверняка? – с надеждой спросила Дарина.

– И красивая пиздец! Мужики в очередь стоят, а она их на хуй шлёт! – девица стала копаться в телефоне, чтобы найти фото подруги в подтверждение